«Национальное своеобразие в художественном переводе произведений писателей башкортостана»

При переводе часто оказывается, что определенная культурная информация, которой владеет носитель языка, не соответствует информации, заключенной в языке перевода. Данная информация может превратиться в непривычную и непонятную, а иногда и искаженную, даже если речь идет об обычных, внешне похожих ситуациях. Одной из основных причин этого являются глубинные культурные расхождения, затрудняющие межъязыковую и межкультурную коммуникацию.

В связи c различиями в культурах народов, перед переводчиком художественной литературы встает проблема преодоления культурно-этнического барьера между носителями языка оригинала и языка перевода. Таким образом, для перевода художественных текстов в первую очередь наибольший интерес представляет проблема передачи в переводе национально-культурной специфики текста, которая в настоящее время не имеет однозначного решения.

В теории перевода аспекты анализа реалий разнообразны. Они рассматриваются в страноведческом, психологическом, лингвистическом планах, с точки зрения анализа культуры переводчиков, учета фоновых знаний читателей и других.

Изучению слов-реалий посвящено немало трудов таких авторов, как В. С. Виноградов, В. Л. Россельс, Л. Н. Соболев, А. Е. Супрун, С. И. Влахов и С. П. Флорин, Б. И. Репин, Г. В. Шатков, А. М. Жантикина, Р .А. Юсупов, А. С. Ермагамбетова, К. З. Хантемирова, Р. Файзуллаева и другие.

Диссертационное исследование Л. Х. Самситовой посвящено безэквивалентной лексике башкирского языка, т е. объектом исследования являются слова, свойственные только башкирской культуре.

Темой выпускной квалификационной работы является «Передача национального своеобразия в художественном переводе с башкирского на английский язык произведений писателей Башкортостана».

Данная исследовательская работа посвящена изучению способов передачи национального своеобразия в художественном переводе произведений башкирских писателей на английский язык. Однако, исследование осложняется, тем что переводы на английский язык выполнены посредством русского, а не сразу с башкирского языка. В работе анализируются переводные тексты с оригиналом в целях определения их художественного качества в аспекте передачи национального своеобразия оригинала. Исследуемая тема впервые затронута c лингвистической точки зрения, чем определяется актуальность исследования.

Объектом исследования в данной работе являются тексты произведений Мустая Карима («Таганок») и Зайнаб Биишевой («Мастер и подмастерье») на башкирском, русском и английском языках.

Предметом исследования выступает перевод башкирских слов-реалий и фразеологизмов на русский и английский языки.

Основной целью данной работы является определение способов передачи национального своеобразия на лингвистическом уровне как проблемы частной теории перевода с башкирского на английский язык (через русский язык).

Для достижения указанной цели необходимо решение ряда конкретных задач:

1) изучение истории развития практики и теории художественного перевода;

2) сбор и анализ лексико-фразеологического материала, связанного с передачей национального своеобразия художественного произведения;

3) определение роли слов-реалий и фразеологизмов как показателей национального своеобразия и способов их перевода с башкирского на английский язык, их сравнение.

Материалом для исследования явились около 50 культурно-обусловленных единиц и примерно 150 фразеологизмов, полученных путем выборки из русскоязычных англоязычных текстов.

Научная новизна исследования заключается в установлении со-отношения между лексическими средствами башкирского языка и их эквивалентами в русском и английском языках с точки зрения передачи ими национальной окрашенности.

Методологической основой работы является положение о переводимости литературного произведения и возможности передачи на другом языке национальной самобытности произведений иноязычной литературы.

В работе использованы такие методы исследования, как сопоставительный, описательный, статистический методы исследования лингвистического материала, а также метод лингвокультурологического анализа.

Научно-практическая значимость работы. Материалы работы могут быть использованы при изучении сопоставительной грамматики башкирского, русского и английского языков; теоретические обобщения можно применять в курсе литературоведения при раскрытии таких сложных понятий.

Научно-теоретической основой послужили исследования известных мастеров слова и перевода К. И. Чуковского, Л. С. Бархударова, А. А. Реформатского, С. С. Влахова, С. П. Флорина, А. В. Федорова, Я. И. Рецкера, В. М. Россельса, Г. Р. Гачечиладзе и других; из башкирских филологов Л. Х. Самситовой, А. И. Харисова, З. Г. Ураксина, К. З. Закирьянова, И. Г. Валитова, М. И. Багаутдиновой, Р. А. Юсупова и других.

Апробация работы. Основные результаты исследования отражены в материалах научно-практических конференций, таких как в Международной научной заочной молодежной конференции «Молодежь и наука: проблемы современной филологии и методики преподавания филологических дисциплин» (Ульяновск, 2013), Международной научно-практической конференции «Творчество Мустая Карима и мировая художественная культура» (Уфа, 2014), Международной научно-практической конференции «Творческое наследие просветителей тюркского мира» (Астана, 2015), XVII Невских чтениях «Наука, образование и культура в новых социально-экономических условиях» (Санкт-Петербург, 2015), Всероссийской научно-практической конференции с международным участием «Актуальные проблемы современной башкирской филологии, журналистики и востоковедения» (Уфа, 2015).

Структура работы. Структура выпускной квалификационной работы была обусловлена поставленными задачами и целями. Работа состоит и введения, трех глав, заключения, списка литературы и приложения.

Мы предприняли попытку проанализировать способы передачи на русский и английский языки башкирских реалий, использованных в переводах Ю. Аминева и С. Шафикова и выделить наиболее характерные переводческие техники.

С целью сохранения специфического элемента иной культуры в тексте перевода произведения «Мастер и Подмастерье» чаще всего переводчики предпочитали транскрибировать слова-реалии и дать объяснение в сносках.

1. Был әҙәм Кавказдан [2, с. 16]. ˗ Родом этот адам был с Кавказа [2, с. 56]. – This Adam has his roots among some highlanders of the Caucasus [2, с. 94].

*Адам – человек.

*Adam – Bashkir for a “man”.

2. Беҙҙең Хасбулат апа (был яҡта олатайҙы шулай атайҙар икән) үҙе генә ни тора?! [2, с. 5]. – Хотя бы Хасбулат-олатая взять [2, с. 47]. – Take Hasbulat-alatai, for example [2, с. 85].

*Олатай – дед, уважительное отношение к пожилому мужчине.

*Alatai – among Turkic nations, a polite way to address a man.

В данном случае Ю. Аминев при переводе на русский язык предпочел диалектному слову «апа» литературное слово «олатай». Своеобразно перевел это же слово на английский язык С. Шафиков: вместо предполагаемого «olatay» выбран вариант «alatai».

При переводе на русский язык, полагаясь на общий кругозор читателя, Ю. Аминев перевел ряд реалий с помощью транскрипции или транслитерации без каких-либо пояснений: аул, батыр, аксакал, папаха, джигит, северные амуры. В то время как С. Шафиков при переводе на английский язык использовал транскрипцию и дал толкование слова в сносках.

1. Беҙҙең ауылда инде уның иң кәттәләре! [2, с. 5]. – Таких, как у нас в ауле, нигде не сыщешь! [2, с. 47]. – There’s no place like our aul for antiques! [2, с. 85].

*Aul – a small village, usually in the Caucasian mountains, but used generically in some Turkic languages to denote any village (Translator’s note)

2. Салауат батыр . ошо борғоно ҡысҡырттыра торған булған, – тип аңлата Хасбулат олатай [2, с. 6]. – Под звуки этого рога Салават-батыр поднимал свои войска на бой, – поясняет Хасбулат-олатай [2, с. 48]. – “Salavat batur would raise his troops for a fight to the sound of this thorn,” Hasbulat-alatai explained [2, с. 86].

*Batur (or batyr) – hero; brave, valiant and and powerful man. (Translator’s note)

3. Төргәктән ялбыр папаха алып, башына кейеп үк ҡуйҙы [2, с. 8]. – Вот он бережно развернул небольшой сверток и достал мохнатую папаху с красной звездой [2, с. 50]. – Out came a small bundle, which he carefully unfolded, to reveal a fluffy papakha with a red star on the front [2, с. 88].

*Papakha – a tall astrakhan hat traditionally worn by the Cossacks and some Caucasian peoples. (Translator’s note)

4. Беҙҙең тоҡомдоң иң оло аҡһаҡалы Самат Салауаттың борғо ҡысҡыртыусыһы булған [2, с. 6]. – Трубачом Салават-батыра был Самат, самый почитаемый аксакал нашего рода [2, с. 48]. – “Salavat’s bugler was Samat – the most revered aksakal of our kin” [2, с. 86].

*Aksakal (literally, “white beard”) – among Turkic nations, a common word to denote an elder, an old and wise man. (Translator’s note)

В целях усиления национальной окраски Аминев вводит в перевод лексические единицы, отсутствующие в оригинальном тексте, такие как северные амуры, джигит. Основная его цель в этом случае – максимально передать особенности языка национальной культуры. В свою очередь при переводе на английский язык С. Шафиков данные культурно-маркированные единицы переводит при помощи калькирования и транслитерации.

1. С этой булатной саблей в руках во главе северных амуров он вошел первым в Париж! [2, с. 49]. – With this damask sabre in hand, he was first to enter Paris, in the head of the troop of the Northern Amurs [2, с. 87].

*Northern Amurs – unofficial name given to Bashkir troops in the Patriotic War of 1812. (Translator’s note)

2. Скажи мне, джигит, почему здесь лев и сизый голубь, а? [2, с. 49]. – Now tell me, yeget – what do you make of this here lion and pigeon? [2, с. 87].

*yeget – young man, usually brave and strong; used as a form of address. (Translator’s note)

При переводе реалии “урындыҡ” Аминев транскрибировал и пояснил значение в сносках, Шафиков же в английском варианте транскрибировав слово, сразу же в предложении дал описательный перевод.

Урындыҡтың күп өлөшөн биләгән өлкән ағас һандыҡҡа дөпөлдәтә һуғып. [2, с. 6]. –.Постучав по внушительному деревянному сундуку, занимавшему почти половину урындыка [2, с. 48]. – “Here” he said, rapping loudly on the lid of a sizable wooden chest that occupied nearly half of the irendik, a dais-like plank bed [2, с. 86].

*Урындык – возвышение вроде нар.

Транскрибированную форму переводчики иногда дополняли пояснением.

.Әллә ниндәй фантастик һөйрәлгес йәнлектең башына оҡшатып эшләнгән ағас ижау сығып ятты [2, с. 6]. – Первым лег передо мной пожелтевший от времени и принявший вид полированной кости ижау – деревянный ковшик для кумыса, напоминающий по форме голову какого-то фантастического пресмыкающего [2, с. 48]. – The first thing that appeared before my eyes out of the chest was an old izhau – a wooden kumiss scoop, timeworn, yellowish, and polished like a clean bone – no lass the head of some fantastic reptile [2, с. 86].

В некоторых случаях и Ю. Г. Аминев, и С. Г. Шафиков сопровождают транскрипцию описательным переводом, сохраняя в полном объеме всю информацию исходного текста.

1. . Ул башҡорттарҙың борон, йәйләүҙә йәшәгәндә, ҡымыҙ ҡойоп, эйәргә элеп йөрөтә торған тире һауыттарынан ботса, ҡулса, турһыҡ кеүек нәмәләрҙе һүҙһеҙ-ниһеҙ генә өҫтәлгә алып һалды [2, с. 10]. – Он без единого слова начал выкладывать одну за другой старинную кожаную посуду для сбивания и хранения кумыса: ботса, кулса, турхак. [2, с. 51]. – . Without a word, he took out of the chest, one by one, ancient Bashkir utensils for the beating and storage of kumiss – a botsa, a kulsa, and a turkhak [2, с. 91.]

2. Ҙур көмрө танаулы, супай күҙле, бәләкәс кенә шәрә башлы Өйрәнсек беҙҙең Уралдағы таҙғара тигән бөркөткә оҡшап ҡалған [2, с. 34]. – Подмастерье со своим большим горбатым носом, юркими хитрыми глазками и маленькой лысой головой стал напоминать орла-могильника, которого у нас на Урале называют тазгара [2, с. 72]. – Apprentice, with his large beak of a nose, quick, beady eyes, and small bald head, now looked exactly like a carrion eagle, of the kind which here in the Urals is called Tazgara [2, с. 110].

Вероятно, полагаясь на общий кругозор читателя, переводчики перевели ряд слов-реалий с помощью транскрипции (транслитерации) или калькирования без каких-либо лексических комментариев. Например, мулла – мулла – mullah; ҡыҙылгвардеец ˗ красногвардеец – Red Guard; Георгий тәреһе – Георгиевский крест – Cross of St. George; Ҡыҙыл байраҡ ордены – орден Красного Знамени – Order of the Red Banner.

При переводе культурно-обусловленных единиц Ю. Г. Аминев и С. Г. Шафиков также использовали приближённый перевод (перевод при помощи «аналога»). Примеры: сәллә – чалма – turban; әсмүхә сәй – осьмуха чая – an ounce of tea; шәкәр – фунт сахара – a pound of sugar; ситек – кәүеш – сапоги с шароварами – a pair of boots; сапан – халат – gown; бүрек – шапка – hat; яйла – сырт – pasture.

Однако, на наш взгляд, при таком переводе некоторые слова, в частности яйла (сырт), бүрек (шапка) теряют смысловое значение. В словарях значение слов толкуется следующим образом: “Яйла – летнее горное пастбище в тюркоязычных регионах” и “Сырт – вытянутая плоская широкая увалистая возвышенность”. Думается, что в данном случае более удачным вариантом перевода явилось бы транскрипция и пояснение в тексте. Примерно так выглядит наш перевод: Высоко в горах среди широкой яйлы, так называемое местными холмистое плоскогорье, лежал один маленький аул. – …in the high cliffs of the Caucasus, there was a tiny aul lost among the wide pastures, called "yayla" by the locals.

Ставит под сомнение правильность перевода следующих слов: Ҡаһым-түрә – Кахым-туря–Kakhim-Turya; бүрек – шапка –hat. В данном случае переводчики обошлись только транскрипцией и функциональным аналогом. Мы считаем, что при таком переводе теряется почти вся смысловая нагрузка. По нашему мнению, транскрибирование имени собственного Ҡаһым-түрә ведет к потере значения, так как не каждый читатель воспримет түрә как «военачальника, командира», кем был на самом деле известный полководец Кахым-туря. Во-вторых, при транскрибировании имени собственного Ҡаһым-түрә следовало бы использовать буквы «q» и «h» вместо «k» «kh», так как звуковая система башкирского и английского языков имеет больше сходных черт, чем башкирский и русский языки. Более удачным, на наш взгляд, был бы следующий перевод: Кахым-туря – герой войны 1812 года! – It was Qahim Turae, a hero of the Great War of 1812!

*Туря – от башкирского «түрә», что означает «военачальник, командир».

*Turae – Bashkir for a «commander, military leader».

При переводе слова бүрек нам хотелось бы выделить элемент национальной одежды, поэтому вместо функционального аналога hat мы предлагаем перевод с транскрипцией и объяснение в сносках: бүрек – бурек – burek.

*головной убор из животных шкур тюркских народов.

*Turkic headwear made of animal skin.

Необходимо отметить и случаи, когда Аминев при художественном переводе с башкирского на русский язык, дабы не нагромождать перевод семантически избыточной лексикой, применил лексическую трансформацию. В тексте оригинала содержится информация о дальнейшей жизни Акбулата (друг и однополчанин Хасбулат-олатая) и в пропущенном отрывке достаточно много культурно-маркированных единиц: коммунист; сельсовет председателе (председатель сельского совета); йәйләү (летнее пастбище у кочевых народов); колхоз; төтөнлөк (дымокур); кейеҙ (войлок).

Таким образом, переводчики Ю. Г. Аминев и С. Г. Шафиков для адекватного перевода использовали разные способы передачи реалий на другой язык. В основном они применили транскрипцию (транслитерацию), описательный перевод и лексический комментарий (объяснение в сносках). По нашему мнению, в целом переводчикам удалось сохранить национальное своеобразие в данном художественном переводе. Однако для максимальной передачи национального своеобразия в переводе следовало бы применить иные способы перевода культурно-маркированных единиц. Также более целесообразнее представляется прямой перевод с башкирского на английский язык, а не как в исследуемом материале ˗ через русский. В таком случае удалось бы лучше передать национальный колорит произведения.

3.2. Специфика перевода культурно-обусловленных единиц в повести М. Карима «Таганок»

Важной составной частью культурного обмена между народами, средством их взаимообогащения является художественный перевод. При переводе художественной литературы возникает очень важная проблема – проблема сохранения национальной окраски, которая не потеряла своей актуальности в связи с возрастанием объема переводов художественных текстов.

Проблема отражения национального своеобразия в художественном переводе интересовала многих писателей, критиков и литературоведов. Первые теоретические суждения об этом принадлежит А. С. Пушкину. Он отмечает, что «есть образ мыслей и чувствований, есть тьма обычаев, поверий, привычек, принадлежащих исключительно какому-нибудь народу». Весьма дифференцировано подходит к самой проблеме национальной специфики И. Левый, справедливо полагая, что национальная специфика, колорит должны расширять, обогащать представление иноязычного читателя. В переводе, по мнению ученого, имеет смысл сохранять лишь те элементы специфики, которые читатель перевода может ощутить как характерные для чужеземной среды, то есть только те, которые могут быть восприняты как носители национальной исторической специфики. Все остальное, что читатель не может воспринять как отражение среды, представляет собой бессодержательную форму, поскольку не может быть конкретизировано в восприятии [2; 40].

Предлагаем рассмотреть особенности передачи слов-реалий в повести Мустая Карима “Таганок” на русский и английский языки в переводе Валентины Осеевой и Тома Боттинга.

Полагаясь на общий кругозор читателя, В. Осеева при переводе на русский язык перевела ряд башкирских реалий транскрипцией или транслитерацией без каких-либо лексических комментариев, в то время как Т. Боттинг применил способ транкрипции/транслитерации и объяснение в сносках или же дал описательный перевод.

Рассмотрим это на примерах:

1.Ҡарағастың түбәндә генә һерәйеп торған ҡоро ботағына Айҙарҙың сигелгән түбәтәйен ҡуйҙылар [4; 13]. – На самую нижнюю, обломанную ветку сосны повесили вышитую тюбетейку Айдара» [2;108]. – “Aidar’s embroidered tyubeteika* was hung on the lowest broken-off branch of the pine” [5; 20].

* Tyubeteika – an Oriental skull-cap. – Tr.

2. Һабантуй майҙанындағы көрәшселәргә оҡшатып, улар яурынға-яурын һуғып алдылар [4; 15]. – Каждый старался опрокинуть противника на землю, уложить па обе лопатки как это принято на весеннем празднике Сабантуй … [2; 10]. – “Just like real wrestlers do at the spring Sabantuy* the boys pushed each other with their shoulders…” [5; 22].

*Sabantuy – festival when the first furrow is ploughed.- Tr.

3. Имеш, борон-борон заманда, Уралды илбаҫарҙарҙан һаҡлағанда, бәһлеүәнгә уҡ тейгән. [4; 5]. − Будто бы в давние времена при защите Урала от чужеземцев в одного батыра попала стрела [3;10]. – Long ago, it would seem, a batyr, a mighty warrior, was helping to defend the Urals from foreign invaders, when he was struck by an arrow [5; 11].

4. Әгәр батыр егеттәр табылып, беҙҙең Ҡылыстағы төҫлө алтын-көмөш балыҡтарҙы шунда илтеп ебәрмәһәләр, ул күл кибәсәк [4; 9]. − И если не найдутся отважные джигиты и не пустят в это озеро таких же золотых и серебряных рыб… [3; 13]. − If no brave djigits, no fine lads come to put some golden and silver fish back into the lake… [5; 15].

С целью передать уважительное отношение к взрослым в культуре тюркских народов В. Осеева при переводе на русский язык предпочитает использовать транскрибирование и давать объяснение в сносках. Т. Боттинг же переводит на английский язык с помощью транскрипции, а иногда использует и описательного перевода. Примеры: Ана һарыҡ көтөүсеһе Шәрифулла ағайҙы ғына тыңлап ҡарағыҙ [4; 4]. – Вот взять хотя бы нашего пастуха Шарифуллу-агай [3; 99]. *Агай – дядя; всякий старший мужчина – “Take Sharifulla-agai, our shepherd, for example – by the way, the agai bit means “elder” [5; 10]. Беҙ бит алыҫтан килдек, апай [5; 104]. – Мы же издалека приехали, апай [3; 116]. – We’ve come from ever so far away apai [5; 117].

Вероятно, желая сохранить звучность и яркость речи героев, переводчики своеобразно перевели некоторые рифмованные слова, которые удачно звучат и на башкирском языке. В данном случае оба переводчика транслитерировали слова и дали дословный перевод, тем и сохраняя эмоциональность слов. Әсәй! . Мин һиңә түгел, анау бесәйгә “бесәй!” тип ҡысҡырҙым. [4; 37]. − Эсэй! - что означает «Мама!» . Вот бэсэй, который означает «кошка» [3; 130] − Esei! – that means “Mummy!” . “Now besei, meaning “cat” [5; 45].

Иногда оба переводчика при переводе культурно-обусловленных единиц использовали приближённый перевод (перевод при помощи «аналога»). Рассмотрим примеры:

1. Сәк-сәк тә бирермен [4; 48]. − …И печенья сладкого дам [3; 52]. − I’ll give you sweet biscuits [5; 57].

2. Ҡайҙа иттең уның кәпәсен? [4; 64]. − Куда ты дел его кепку? [3; 69]. − Where’s his cap? [5; 74].

Как результат культурной, исторической и географической близости русского и башкирского народов, в башкирском языке закрепилось немалое количество русских реалий. Такие слова-реалии не требуют особого переводческого подхода при переводе с башкирского языка на русский и наоборот. А переводчику при переводе подобных слов-реалий на английский язык есть возможность применить различные способы передачи культурно-маркированных единиц в зависимости от содержания и эмоциональной окрашенности слов-реалий. Этим умело и мастерски воспользовался Том Боттинг. В результате анализа самым частым способом оказался приближенный перевод. Подробнее рассмотрим это на примерах:

1. Тыңлаусылар теҙелешеп һикегә ултырҙы [4; 93]. − Слушатели чинно и тихо уселись на нарах [3; 103]. − . And his audience sat decorously and in silence on benches [5; 105].

2. Тәүҙә өсөһө лә һәр саҡ янда йөрөй торған ҡоралдарын – рогаткаларын салбар кеҫәләренән һурып сығарҙылар [4; 13]. – Все трое вытащили из карманов штанов свои боевые доспехи – рогатки, с которыми никогда не расставались [3; 15]. – The weapons were catapults with which they never parted [5; 20].

3. Әйт духтырыңа, мунса яғып кертһендәр [4; 97]. – Скажи своему доктору, пускай прикажет натопить баню [3; 108]. – Ask your doctor to tell them to heat up the bathhouse [5; 110].

4. Биш һумлыҡ перәник үлсәтеп, ике салбар кеҫәһенә тултырҙы [4; 43]. – Купив пряников, он сунул их в карманы штанов [3; 46]. – He bought eight honey-cakes and put them in his trouser pockets [5; 51].

5. Ҡорбанбикә еңгә осормалағы йөн араһына йәшергән ҡарағат ҡағынан бер оло йәймә алып бирҙе [4; 101]. − Курбанбика достала большой кусок пастилы, приготовленной из черной смородины [3; 111]. − Kurbanbika’s offering was a large piece of blackcurrant-flavoured soufflé [5; 114].

6. Ҡайын миндеге менән сабып ҡарағыҙ [4; 97]. − Может быть, надо попарить ее (руку) березовым веником [3; 108].− Perhaps you ought to go to the steam-bath and whack it (the arm) with birch twigs with leaves on them [5; 110].

7. Дүрт-биш йәшлек саҡта уҡ әле ул мендәр араһына йәшерелгән арыш көлсәһен тапты [4; 40]. − Однажды, пятилетним мальчиком, он нашел спрятанную между подушками ржаную лепешку [3; 42]. − Once, when he was five years old, he discovered a rye-cake hidden among the pillows [5; 49].

С целью достичь максимальной ясности переводимого текста Т. Боттинг иногда применял описательный перевод. Пример:

1. Малайҙар сығып киткәс, Нәғимә инәй, һандыҡтан алып, оҙон сыбар күлдәген, йәшел бәрхәт камзулын кейҙе, яңы ҡушъяулығын бәйләне [4; 99]. – Когда же мальчики ушли, она вынула из сундука свое длинное пестрое платье и зеленый бархатный камзол [3; 110]. – When they have left she took out of her trunk her long dress of many colours and her old-fashioned green velvet embroidered tunic [5; 112].

Есть случаи, когда Т. Боттинг, сохранив специфический элемент иной культуры в тексте, предпочитал дать ему объяснение в сносках, т. е. использовать переводческий комментарий: Етмәһә, үҙе пионер тағы [4; 80]. – А еще пионер! [3; 87]. – And you are supposed to be a pioneer* [5; 91]. *Pioneer – a member of Soviet schoolchildren’s organization. – Tr.

В следующем примере В. Осеева, транскрибировав слово, дала объяснение в сносках, а Т. Боттинг подобрал функциональный аналог: Өс тағандың ике терәге тауышһыҙ-тынһыҙ мурҙа үреп ултыра [4; 54]. − .Потому что две опоры “Таганка” молча и сосредотченно плетут морду*. *Морда – плетенка из ивовых прутьев для ловли рыбы [3; 58]. − … Because the two supports of the Tripod are so busy weaving a big fish trap that they do not speak a word [5; 63].

Валентина Осеева своеобразно подошла к переводу следующего предложения: Ул шәл дә бәйләй, мейес тә һала, кейем дә тегә, ҡурай ҙа тарта, быйма ла баҫа, театрҙа ла уйнай икән [4; 106]. − . И вязяла шали, и складывала печи, и шила платья, и катала валенки, и в театре играла [3; 118]. Возможно с целью не нагромоздить текст культурно-маркированными единицами она опустила слово-реалию ҡурай. А на английский язык переводчик использовал функциональный аналог: She had knitted shawls. She had built stoves. She had made felt boots and sewn dresses. Moreover, she had acted in the theatre [5; 119].