«Особенности перевода глагола широкой семантики “to make” с английского на русский язык на примере публицистических статей»

Объектом исследования является глагол широкой семантики to make, являющийся наиболее частотным в текстах исследуемых статей.

Предметом исследования являются способы перевода слов широкой семантики с английского языка на русский.

Целью данной работы является определение специфики перевода глагола широкой семантики to make в публицистических текстах с английского языка на русский.

Исходя из цели исследования были сформулированы следующие задачи:

1) раскрыть понятия «широкозначность» и «многозначность»;

2) определить специфику перевода публицистических текстов;

3) привести грамматическую и лексико-семантическую хараткеристику глагола широкой семантики to make;

4) определить регулярные способы перевода отобранного глагола широкой семантики в публицистических текстах;

Материалом исследования послужили статьи из англоязычнх газет и журналов.

Методами исследования, использованными в работе, являются: метод сопоставительного анализа, который применялся при анализе широкозначных лексических единиц в текстах и их переводных вариантов на русском языке, метод сплошной выборки при поиске слов широкой семантики и метод количественного подсчета, посредством которого были приведены данные о количестве значений у слов широкой семантики.

Практическая значимость работы заключается в том, что результаты исследования могут применяться действующими переводчиками при работе со словами широкой семантики в качестве рекомендаций, соблюдение которых позволит оптимизировать и улучшить качество выполнения задач данного рода.

Данная работа состоит из введения, двух глав основной части, выводов по главам, заключения и списка используемой литературы и источников.

В лингвистике слова, которые обладают разными значениями, часто рассматриваются как weasel words, то есть «хамелеоны», по ассоциации с хорошо известными животными теплых стран, меняющими окраску кожи при перемене цвета окружающей среды. Новый смысл этих слов порой не только отличается от старого, но и «скользит из одного значения в другое, демонстрируя признаки полисемии» [3, с. 10]. В процессе изменения слова становятся многозначными и многогранными, приобретая новые оттенки, которые могут со временем начать доминировать над старым смыслом слова. В русской лингвистике в качестве вариантов образования полисемии рассматривают следующие процессы: «склеивания» значений (т. е. объединения в одном слове двух отчетливо разных, но не взаимоисключающих друг друга понятий), «сплава» (т. е. совмещения прямого и переносного значений в одном слове) и др. [2, с. 27-31]. В американской лингвистике преобладают такие понятия в теории полисемии, как «semantic broadening» (расширение семантического поля слова), «semantic narrowing» (сужение семантического поля слова) и «semantic drift» – процесс постепенного изменения старого значения в течение длительного периода времени, что в итоге приводит к тому, что, что новое современное значение теряет какие-либо смысловые связи с предыдущим (исходным) значением. Например, слово silly в далеком прошлом языка означало blessed [5, с. 190].

В своем оригинальном исследовании по новой английской лексике Линн Виссон рассматривает следующие примеры. Слово fuzzy раньше означало что-то пушистое (как плюшевый медвежонок), но со временем приобрело совсем иные значения: «неясный», «неопределенный», «запутанный», а также «слащавый», «приторный» или «теплый». Первоначально fuzzy употреблялось для описания текстуры ткани или шерсти (a fuzzy teddy bear, a fuzzy white rabbit). Позднее добавилось значение чего-то неясного (fuzzy, illogical thinking). Сейчас часто встречается третье значение слова – «теплый» в переносном смысле (to share a nice fuzzy feeling).

Особенно большим количеством словесных новинок отличается молодежный жаргон. В течение многих десятилетий прилагательное awesome употреблялось в его основном значении «внушающий страх», «приводящий в трепет», «благоговейный» (например, an awesome sight). Адаптация данного слова в молодежном разговорном стиле речи подарила ему более употребительное значение: awesome теперь везде и повсюду употребляется в смысле «отличный» (an awesome evening together).

На появление полисемии, естественно, влияет и целый ряд не только лингвистических, но и социальных, культурных, этнических и психологических факторов. Кроме того, новые значения политических и других терминов с большой смысловой нагрузкой нередко намеренно создаются или помещаются в новый контекст органами власти и СМИ, целью которых является необходимость смягчить или замаскировать слишком резкое или прямолинейное значение слова, попросту говоря, сделать «неприятное» слово более «приемлемым» эвфемизмом. Так, surge в качестве описания действий американских войск в Ираке звучит относительно нейтрально, когда подчеркивается его «положительное» значение «подъема», «повышения», «наращивания» и, таким образом, прикрывает настоящий смысл: «возрастание интенсивности наступательных акций». В том же контексте мы обнаруживаем такие случаи эвфемии как продуктивного способа расширения семантического поля слова: употребление liberating вместо attacking или invading, spreading democracy вместо overthrowing a country's government.

В связи с возникновением такого количества семантических «инноваций» для переводчиков с английского на иностранные языки возникает ряд дополнительных трудностей. Как отмечали американские лингвисты Эдуард Сепир и Бенджамин Уорф в 1920-1930-х гг., наше восприятие мира во многом предопределено тем языком, на котором мы говорим. «Нет двух языков, которые до такой степени схожи, что про них можно сказать: они отражают одну реальность. Мир, в котором существует тот или иной народ, отчетливо самобытен, и самобытность эту создает не только собственный набор ярлыков-названий» [8, с. 214]. Какие слова употребляются их носителями и как используются, зависит от языка и, следовательно, мировосприятия. Конечно, инновации в любом языке отражают не только чисто лингвистические перемены, но и то, что происходит во всех сферах жизни общества, которые влияют на создание новых слов [6, с. 43]. Несмотря на свою принадлежность к разным лингвистическим школам, многие языковеды в России и Америке сходятся сегодня на том, что язык значительной степени влияет на мышление человека и его восприятие мира. В конце концов, «и язык, и культура являются знаковыми системами, и как знаковые системы они не могут не соприкасаться» [1, с. 9]. В отношении расширения многозначности слов и понимания механизмов полисемии у исследователя возникает необходимость пристально следить за тенденциями современной жизни. К примеру, не понимая социального, экономического и политического контекста событий в России, не будет возможности в полной мере уловить оттенки значений таких слов, как «разборка» или «откат». Глубинное понимание культуры и языковых явлений как родного языка так и языка, на который возникает необходимость перевести новые понятия, является необходимым условием успешной передачи этих понятий на другом языке. Огромное количество таких «экзотических» выражений, свойственных обеим культурам, одновременно отражает и определяет их постоянно меняющуюся реальность [7]. В новых словах и выражениях отражены проблемы и стремления людей в процессе изменения их жизни.