«Колоративная лексика в русском сказочном фольклоре»

Интерес к словам, называющим цвет, не иссякает на протяжении десятилетий. К феномену цвета неравнодушны представители как естественных, так и гуманитарных наук. Естествоиспытатели стремятся понять, как световое излучение длинных волн возбуждает разные цветовые ощущения и почему цвет сложного излучения не определяется однозначно его спектральным анализом. Для гуманитариев особое значение имеет восприятие человеком цвета как осознанного зрительного ощущения и присвоение объектам того или иного колористического признака.

Примечательно и то, что «вербализируемый» мир «окрашивается» в различные цвета в каждой из культур. Это связано с тем, что в цвете, помимо физического, проявляется культурно-антропологический компонент, обусловленный психоэмоциональным, этноментальным восприятием цвета, выраженным в различных языковых интерпретациях. Так, например, для многих народов Африки основными являются белый, черный и красный цвета, которым «придается очень специфический эмоциональный, социальный, религиозный, эстетический и нравственный смысл» [22;10].

Языковая репрезентация цвета в тексте может представляться как черта индивидуального авторского стиля, так и специфика коллективного этнического мировоззрения. В национальной культуре особое значение имеет фольклорный текст как продукт анонимного коллективного народного опыта. Устнопоэтический текст несет в себе следы архаичного восприятия действительности. Он хранит внутренние источники состояний души и мысли, специфическую организацию жизни слова и языка, которые аккумулируют культурные смыслы. Изучение цветовых характеристик в фольклорном сказочном тексте позволяет сделать выводы об особенностях цветовосприятия представителей определенного этноса.

Анализ педагогической и психологической литературы по данной проблеме, а также практика учителей начальной школы показали, что остаются нерешенными противоречия между необходимостью разъяснять младшим школьникам, что конкретно значит определенный цвет в русских народных сказках и недостаточным оказанием внимания значению колоративной лексики.

Исходя из вышесказанного, следует проблема исследования: создание эффективных условий для изучения детьми колоративной лексики в русских народных сказках.

В связи с вышеизложенным был сделан выбор темы выпускной квалификационной работы: «Колоративная лексика в русском сказочном фольклоре».

Целью данной квалификационной работы является анализ использования колоративной лексики в текстах русских народных сказок.

Исходя из темы и цели исследования, можно сформулировать следующие задачи исследования:

- определить понятие «колоративная лексика», «колоризм», основные приемы использования их в тексте;

- обобщить опыт изучения колоративной лексики;

- выявить наиболее часто встречающиеся в русском сказочном фольклоре колоризмы;

- проанализировать значение употребления колоризмов в лексике русского сказочного фольклора;

- проанализировать лингвистическую специфику употребления колоризмов в русской народной сказке «Сивка-бурка»;

- провести тестирование учащихся по выявлению понятийной базы колоризмов в русской народной сказке «Сивка-бурка»;

- внедрить в процесс обучения младших школьников на уроках литературного чтения систему работы по конкретизации колоративов в русской народной сказке «Сивка-бурка» и проверить ее эффективность на практике;

- разработать методические рекомендации для учителей начальной школы по эффективной работе над сказкой на уроках литературного чтения.

Объектом исследования является русская фольклорно-сказочная традиция.

Предметом является колоративная лексика в русских сказках.

Гипотеза исследования. Если с обучающимися на уроках литературного чтения предварительно не изучать колоративную лексику, то многое в сказках останется непонятым.

Данная работа посвящена исследованию колоративной лексики в русском сказочном фольклоре и его значения в формировании личности учащегося начальных классов. Это обуславливает новизну нашего исследования.

Методологической основой исследования стали труды по теории изучения цвета и цветообозначений в культуре и языке Натальи Борисовны Бахилиной, Николая Викторовича Серова, Веры Константиновны Харченко, Александра Петровича Василевича, Светланы Николаевны Кузнецовой, Сергея Сергеевича Мищенко, Кристофера Роу, Доминика Заана, Иоганна Вольфганга Гете и др. исследователей.

Теоретическую основу исследования составили: психолингвистические исследования цвета Б.А. Базымы, Н.В. Серова, Г. Фрилинга и К. Ауэра, М. Люшера, Р.М. Фрумкиной, П.В. Яньшина и др. Лингвокультурологические исследования цветового феномена отражены в работах Б. Берлина и П. Кея, А. Вежбицкой, Л. Маффи. Как отмечает В.Г. Кульпина, "концепция лингвистики цвета как самостоятельной научной парадигмы в современном языкознании приобретает все более конкретные черты" [35;24]. Изучение цветов ведется в рамках многих научных направлений: философии, физики, физиологии, медицины, психологии, социологии, лингвистики. В философии наиболее ранними исследования цвета являются работы мыслителей античности – Демокрита, Теофраста, Эмпедокла, Платона и Аристотеля. Особое место в истории исследования феномена цвета занимает физическая концепция И. Ньютона и эстетическая теория И.В. Гёте. Физическая сущность цветовых смешений исследована в работах М. Миннарта [43]. Цвет как признак зрительного образа рассматривался С.И. Вавиловым. Комплексное изучение цветового феномена в физическом, психофизическом и психологическом аспектах представлено в трудах Р.М. Ивенса [27].

Методы исследования: аналитические методы, включающие теоретический анализ педагогической, психологической, филологической, методической литературы; экспериментальные методы; эмпирические методы: беседа, метод опроса, тестирование младших школьников; изучение продуктов деятельности учащихся, методы обработки результатов исследования.

Эмпирической базой исследования выступило МОБУ СОШ № 4 им. А. Я. Першина г. Благовещенск РБ. В исследовании участвовало 42 учащихся (2 класса).

Основные этапы исследования. Исследования проводились в 2014 году в три этапа:

Первый этап (поисково-теоретический) – изучение и анализ филологической, педагогической, психологической, методической литературы; анализ работы начальной школы, разработка проблематики исследования; определение цели и задачи исследования; формулирование гипотезы и задачи исследования; изучение реальной практики применения анализа колоративной лексики младших школьников; составление структуры эксперимента, определение концептуальной направленности в исследовании.

Второй этап (опытно-экспериментальный) – проведение тестирования младших школьников.

Третий этап (заключительно-обобщающий) – осуществление статистической обработки полученных данных, систематизация и обобщение их, формулировка выводов и методических рекомендаций по исследуемой проблеме; оформление материалов выпускной квалификационной работы.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что оно расширяет представления о колоризмах русских народных сказок в программе литературного чтения начальной школы. Методические рекомендации являются самостоятельным и перспективным направлением работы в современной школе.

Практическая значимость исследования состоит в возможности использования материалов выпускной квалификационной работы в школьной практике обучения литературному чтению учащихся начальной школы, а также в преподавании русского языка, словесности, лингвистического и филологического анализа текста в начальной, средней школе и в ВУЗе.

Структура: выпускная квалификационная работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы, глоссария по категориальному аппарату, глоссарию по персоналиям.

Слова-цветообозначения изучались исследователями в различных аспектах. Описывался состав колоративной лексики, её семантическая структура. Исследования проводились в этнолингвистическом, сравнительно-историческом и психолингвистическом аспектах. Очень большой популярностью пользуются исследования в области цвета в психологии. Доказано психофизиологическое влияние цвета на человека. Существуют попытки научно обосновать связь цвета и звука.

Цвет всегда имел и имеет большое значение в жизни человека. Это находит отражение в художественной литературе. Колоративная лексика в художественном произведении является выражением мысли автора; она указывает не только на смысловые значения, но и позволяет проникнуть в психологию писателя, понять его эмоциональное состояние в момент написания произведения.

Особенности выбора автором тех или иных слов-цветообозначений могут быть обусловлены определённой тематикой, проблематикой и тем, за счёт чего автор достигает выразительности. Писатель может воздействовать на читателя через образ благодаря наглядности, цвету. Он использует слова, которые помогают читателю представить то, что описывается в произведении, при этом накладывают свой отпечаток личность, мировидение, стиль автора. Колоризмы могут использоваться писателем с разными целями: для точного определения цвета предмета, как средство эмоциональной характеристики, как образное средство. Колоративная лексика может быть фоном произведения, выражать внутреннее (психологическое) состояние персонажей, авторский подход к окружающему миру [12].

1.2. О цвете в исторической ленте событий

Всякий раз, когда известное или официальное лицо появляется перед нами в необычном наряде, мы, повинуясь древнему рефлексу, пытаемся отыскать в этом какой-то скрытый смысл. В частности, мы уверены: скрытое значение имеют использованные им в одежде цвета.

Изучение истории древнего мира приводит к убеждению (возможно, ложному), что делать краску люди учились исключительно для того, чтобы рисовать по телу. Цветов, данных ему природой, оказалось недостаточно, чтобы в должной мере соответствовать архаичным представлениям о прекрасном, а главное — чтобы правильно отразить социальный статус каждого.

Едва научившись шить одежду, люди принялись ее красить. Цветовая палитра человека становилась все богаче и использовалась все шире. Даже во время военных действий цвет костюма не только помогал отличать своего от чужого, но и нес более тонкую смысловую нагрузку: давал представление о положении в военной иерархии, принадлежности к тому или иному военному соединению.

Цветовые градации в одежде на протяжении человеческой истории не сохраняли своей семантики. Она сильно менялась в зависимости от религиозных, политических или идеологических представлений, господствующих на данный момент в том или ином обществе.

В античные времена серый и коричневый цвета были привилегией крестьян. То, что на протяжении многих веков коричневый цвет обозначал простоту и скромность, объясняется очень просто: различные оттенки коричневого представляют собой цвет неокрашенной шерсти или неотбеленного льна. Такие ткани носили низшие сословия, которым не по карману была окраска тканей, или те, кто прибегал к этому цвету сознательно, чтобы подчеркнуть свой аскетизм [13].

Одежду белого цвета закрепили за собой аристократы, ибо белый цвет, как писал впоследствии римский поэт Марциал, «подходит лишь высшим… как знак их достоинства и благородства» [66]. Преобладание белого цвета в одеяниях аристократов античности легко объясняется тем, что таким образом сословие желало подчеркнуть свою исключительность, свободу от физического труда. Ведь заниматься земледелием или скотоводством и сохранить белый цвет одежды невозможно.

В Древнем Риме полоса пурпура на тоге свидетельствовала о принадлежности ее владельца либо сословию всадников, либо сословию сенаторов, как писал французский историк Поль Гиро в своем труде «Быт и нравы древних римлян» [16].

Одежда, затканная пурпуром (причем самым дорогим его видом «блатта», который переливался оттенками синего, аметистового и фиолетового цветов) была исключительной прерогативой императорской семьи. Этот признак императорской власти впоследствии перешел к императорам Византии, что отражено даже на мозаиках того времени. Одна из самых известных мозаик изображает императора Юстиниана в пурпурной тунике.

Практичные римляне поделили цветовую гамму на женскую и мужскую. По этому делению зеленый цвет и его оттенки подходили только для женщин, поэтому их выражение «зеленый», «зеленоватые нравы» относилось к лицам нетрадиционной сексуальной ориентации.

Красный и оранжевый цвета также считались женскими. Невеста надевала на свадьбе огненно-красную или оранжевую фату, которая так и называлась «Огненная». На Руси свадебные платья традиционно шились из красной материи или с преобладанием красного оттенка, ведь этот цвет издавна считался цветом жизненной энергии [17].

Вообще, ярких цветов в античности старались избегать, считая их вульгарными. Сенека поучал, что матронам (замужняя женщина в Риме) не следует иметь материи тех цветов, что носят продажные женщины.

А вот человек, живший в раннем средневековье (IX–XII века), вряд ли согласился бы на наряд красного или желтого цвета, поскольку первый был визитной карточкой палача, а второй считался цветом измены. Белый цвет символизировал в эту эпоху чистоту и веру, а голубой — нежность. Именно с этой поры постепенно свадебные наряды невест становятся белого цвета.

Известно, что впервые в России белое подвенечное платье надела императрица Екатерина II, а до нее первой в Европе это сделала Мария Стюарт. Между тем в ХVI-ХVII веках надеть белое подвенечное платье могла только «невеста Христова», т. е. девушка, уходившая в монастырь, чтобы посвятить себя Богу. Или очень смелая девушка, или сумасшедшая. Обычно же невесты шли под венец в платьях голубого или розового цвета. Темные тона также считались непригодными. Только на юге Франции невеста, если боялась докучливости свекрови, могла сшить подвенечный наряд фиолетового цвета, а если хотела, чтобы муж до конца дней сходил с ума от страсти к ней, то надевала бордовое платье. А ирландские невесты шли под венец только в зеленом наряде и чепце с зелеными лентами, ибо в этой стране самым счастливым считался зеленый цвет [17]. Существует предание, повторенное, в частности, в недавно изданной книге Джона Ги «Королева шотландцев: истинная биография Марии Стюарт» [15], что шотландская королева Мария Стюарт любила белый цвет и согласилась на свадьбу с Франциском II только при условии, что подвенечное платье будет белым. Зато после смерти мужа в знак траура оделась во все черное. Но вот в 1558 году 14 летний французский наследный принц Франсуа (будущий король Франциск (Франсуа) II) женится на 16 летней королеве Шотландии Марии Стюарт. На эту долгожданную свадьбу (помолвка была заключена еще в 1548г.) молодая и получившая блестящее образование во Франции Мария надевает белое платье, скорее приличествующее «белому балу», нежели свадебной церемонии. С тех пор белый цвет начинает мелькать среди цветов свадебных платьев все чаще и чаще по всей Европе. Но спустя пару веков белый цвет свадебного платья стал не в почете. Поэтому свадьба 16 летней Софьи Августы Фредерики принцессы Анхальт -Цербстской (будущей российской императрицы Екатерины II) и 17 летнего Карла Петера Ульриха принца Шлезвиг-Гольштейн-Готторпского в 1745 году вызвала множество разговоров в Петербурге. Белый наряд невесты вызвал шок у местной публики, привыкшей к гораздо более скромным красным свадебным платьям.

Благодаря подобным нонконформистам к эпохе Возрождения цветовая символика полностью изменилась. Синий символизировал любовь, а зеленый — влюбленность. Коричневый цвет теперь ассоциировался с грустью и потому в повседневной одежде использовался редко.

Цветом одежды можно было выказать свою ревность в деле веры. Так, настоящий испанец-католик выбирал черный, серый, коричневый и белый цвета. Дело в том, что эти цвета соответствовали цветам монашеских орденов и явно демонстрировали благонадежность. Во времена диктата испанской инквизиции такая предосторожность была нелишней. Эту особенность отмечает в своей работе Ф. Ф. Комиссаржевский [32; 254].

Одна из версий пристрастия испанских грандов к черному сообщает, что в длительный период Реконкисты аристократы стали так одеваться, чтобы сильнее был контраст между черным одеянием и белой кожей, чем, конечно, арабы (мавры) похвастаться не могли.

Именно из Испании пришла любовь к черному цвету, цвету власти и силы. Это ярко проявилось на портретах испанских королей или придворных работы Веласкеса или Гойи.

Сменилась эпоха, и сменились цветовые пристрастия. Во Франции эпохи абсолютизма (XVII–XVIII век) в моду вошел стиль барокко, и, соответственно, самым любимым цветом стал золотой — цвет богатства и роскоши.

Но в этом французы не были новаторами. Желтый (золотой) цвет стал императорским еще в Древнем Китае: цвет Солнца указывал на небесное происхождение династии. На это прямо указывал Конфуций, учивший, что «только Сын Солнца (то есть император) достоин желтого одеяния». Даже за желтую нить в одежде можно было поплатиться головой.

Из Франции мода на золотой цвет распространилась по всему миру. Достаточно вспомнить дворцы той эпохи. Обилие позолоты на стенах, потолке, мебели современного человека пугает, поэтому историк Кон-Винер так отозвался об обилии золота в той эпохе: «Странное впечатление культурного варварства» [33;172]. Позолота была настолько популярной, что золотой пудрой покрывали прически. А любимым сочетанием было белое с золотом.

В эпоху Людовика XIV лояльность королевскому дому выражалась в том, что самым популярным цветом стал цвет «каки дофина», то есть, простите, «цвет детской неожиданности». Существовали цветовые сочетания, доступные только для избранных. Так, носить туфли с красными каблуками могли только дворяне, аристократы. Видимо так проявлялись воспоминания о царственном пурпуре (краска различных оттенков красного, фиолетового и сиреневого). Это была по существу одна из последних попыток аристократии колористически отделить свое сословие от остальных.

В XIX веке, когда на культурную авансцену вышли романтизм и стиль бидермайер, цветовая градация стала невероятно изощренной. Существовала очень подробная градация оттенков коричневого: цвета «блошиного брюшка», «блошиной спинки», «блошиного глаза» и даже «цвет мертвой блохи». Применялись такие названия, как цвет «утренней зари» или «влюбленной голубицы».

Но одновременно с этими изощрениями цвет перестал выполнять опознавательные функции. Осталось очень немного деталей одежды, цвет которых обозначал принадлежность человека к той или иной социальной группе. Так, например, в траурной одежде сохранились так называемые «плерезы» (белые нашивки на черном фоне в глубоком трауре и черные нашивки на белом фоне в неглубоком трауре) [32].

И постепенно цветовая гамма одежды стала зависеть только от вкуса и пристрастия своего обладателя, не неся никакой сословной или профессиональной значимости.

Но не всегда цветовая символика различных стран поддается какой-либо расшифровке. Зачастую цветовую градацию определяла традиция, обычай, а корни этой традиции могли быть уже утеряны или неясны. Объяснить, почему в Европе желтый традиционно считался цветом лживости, измены, сейчас практически невозможно. Именно по этой европейской традиции в дореволюционной Росии психиатрические больницы именовали «желтыми» домами, а проституток награждали «желтыми билетами». И даже сегодня вряд ли какой мужчина решится подарить своей возлюбленной желтые тюльпаны. Правда, психологическая трактовка этого цвета — беспокойство, расстройство — укладывается в эту традицию. С другой стороны, желтый цвет оказывает возбуждающее действие на мозг, что бывает полезно при умственной недостаточности.

И, наоборот, пурпур (краска, добывавшаяся из моллюсков определенного вида) — краситель очень дорогой, редкий, с множеством оттенков, не выгорающий и не линяющий, доступен был только правящим слоям. Именно поэтому он стал символом высокого жизненного положения.

Даже сегодня цвет обладает множеством функций. Цвет медицинских халатов традиционно белый, что символизирует и чистоту помыслов врачей. Одно время предлагали сделать цвет халатов медиков красным, чтобы на них не были заметны пятна крови, но эта идея не прижилась.

Для военных цвет стал не столько средством демонстрации своей «касты», сколько способом маскировки. Цвет «хаки» обладает всеми качествами, необходимыми для ведения боевых действий: маскирует своего владельца и дезориентирует противника, сбивая его с толку.

Цвет используется для визуальной корректировки фигуры. Черный стройнит, белый визуально увеличивает объем.

Кроме того, сегодня цвет используется даже для лечения некоторых заболеваний, например, депрессивных состояний. Цветовые пристрастия человека меняются в зависимости от возраста, занятий и характера. Смена цвета-«любимчика» с одного на другой неоднозначно намекает, что человек вступил в другой период своей жизни, взрослеет, меняет свое мировоззрение.

И, выбирая одежду сегодня, когда сняты любые запреты и, как кажется, спутались все возможные семантические системы, вспомните, что еще совсем недавно можно было многое о человеке узнать по цветовой гамме его одежды. А теперь — именно благодаря отсутствию единого способа толкований — каждая субкультура может назначать цветам собственные значения, но при этом у нас никогда не вызывают сомнений преобладание розовых тонов в одежде мужчины или черные кожаные штаны.